Торхтхельм
О, звери! О, язычники!
О, злое горе!
Глава отсечена,
а нам остался остов,
и тот истерзан сталью.
И столько крови —
Не бой, а бойня!
Тидвальд
Вот тебе и битва.
Не хуже тех,
которые воспеты,
в которых Фрода пал
и Финн убит был.
Земля тогда
рыдала, как сегодня,
и в звуках струн
доныне слышен стон.
Давай-ка, шевелись!
Теперь осталось
нам унести останки.
Ты — за ноги!
Так. Подымай. Тихонько.
Вот так. Еще повыше.
Медленно уходят, унося тело.
Торхтхельм
Хоть изувечена,
но вечно будет мила
нам плоть его.
Голос Торхтхельма вновь возвышается до песнопения.
Внемлите,
англы и саксы,
от лесов на закате
до скал приморских!
Пала крепость,
жены плачут,
разожжено кострище —
пылает пламя,
путеводный светоч.
Курган насыпьте, в коем
мы упокоим кости,
и тоже щит и меч
положим,
златы латы,
богатые одежды,
блескучи кольца,
сколь ни есть,—
их, люди, не жалейте
для мужа лучшего:
он другом благородным
народу был,
чад привечал своих
и домочадцев тоже,
и людям всем
был любящим отцом.
Любил он славу,
и добыл он славу.
Курган его да будет зелен,
доколь земь и море,
помин и песнь
пребудут в мире этом.
Тидвальд
Нехудо спето,
песносказитель Тотта!
Видать, недаром
трудился ты ночами,
когда одни во мраке
не спят лишь дураки.
Сам я не прочь поспать
да позабыть печали.
Но мы-то — христиане,
хотя и тяжек крест,
не Беовульф у нас,
а Беорхтнот, — ему
не будет ни кургана,
ни погребального костра,
пойдет в уплату злато
аббату доброму,
монахи отпоют,
отслужат мессу
и под ученую латынь
проводят ныне
вождя, коль мы дотащим.
Ну и тяжесть!
Торхтхельм
Мертвых
к земле гнетет.
Ох, спину ломит,
дыханье сбилось!
Тидвальд
Болтал бы меньше,
устал бы меньше!
Однако до подводы
уж недалече. Ну, давай —
раз-два — вперед!
Да в ногу! В ногу —
так будет легче. Ну!
Торхтхельм вдруг останавливается.
Опять споткнулся, дурень?
Гляди, куда идешь.
Торхтхельм
Да погоди ты, Тида!
Послушай, ради Бога,
и погляди.
Тидвальд
Куда глядеть-то, парень?
Торхтхельм
Туда, налево.
Там что-то темное,
как тень во тьме,
она темнее неба.
Пригнулась и крадется.
А вон еще! Их двое. И на вид,
как выходцы из ада
или тролли.
То ли идут, то ли стоят.
И шарят, шарят
ужасными руками.
Тидвальд
Ночные нелюди?
Да нет... не видно...
Пусть ближе подойдут.
Тут колдовские зенки нужны,
чтоб распознать,
где нелюди, где люди.
Торхтхельм
А ты послушай, Тида.
Слышь, голоса —
то будто стон, то бормот,
то будто смех.
Все ближе, ближе.
Торхтхельм
Ишь, и вправду, там кто-то есть.
Тидвальд
Завесь фонарь!
Торхтхельм
Положим тело наземь,
ты тоже рядом ляг,
нишкни, окаменей.
Они подходят...
Оба припадают к земле. Крадущиеся шаги
все явственней и ближе. Уже рядом —
рукой подать, и тут Тидвальд кричит:
Эй, вояки!
Вы к драке поспешали,
да опоздали, видно;
чтоб не обидно было,
не прочь я вам помочь,
хотя б и ночью.
За это дело
недорого возьму.